Сергей Волков
В столице под вывеской «Фондовый Рынок» стояли хмурые здания с окнами без света. У каждого была табличка: «Комиссия», «Депозитарий», «Биржа», «Наблюдательный Совет». Впрочем, за дверями не было никого, кроме архивариусов. Они каждый день выполняли одну-единственную миссию — берегли инструкции, по которым уже давно никто не работал. Инвесторы заходили туда изредка, потому что если заходили, то выйти могли не все. Некоторые оставались там на годы, пытаясь выяснить, какая же из инстанций отвечает за потерю их денег и кто же им поможет все вернуть, если вокруг одни архивариусы.
В центре города высились храмы Реформ и Музей Инвестиционной Надежды, где хранился единственный экспонат — факсимиле какой-то акции 1997 года.
В храме Регуляции жил Регулятор. Его никто не выбирал и не увольнял. Он не торговал, не инвестировал, не рисковал. Его кормила стабильность, которую он охранял с жестокостью таможенника, никогда не выезжавшего за границу.
«Мы создаем рамки, — говорил он, зажигая фонарь над очередным постановлением. — Если рынок не может в них войти, значит, с рынком что-то не так…».
