Инна Терещенко 
Ирина Эйгельсон
Полномасштабное вторжение выявило достаточно высокий уровень мобилизационного и объединяющего ресурса украинского общества. Это проявилось через актуализацию национальной идентичности, а также через готовность людей и местных сообществ самоорганизоваться, привлечь все возможные ресурсы для поддержки и расселения пострадавших, оказать широкую помощь военным, как можно быстрее восстановить инфраструктуру после разрушения, привлечь международную поддержку различными способами и т.д.
В течение первых нескольких месяцев, после 24 февраля 2022 года, единство и сплоченность были непревзойденными. В то же время в прошлом году разгорелись очень жесткие дискуссии на острые и болезненные темы с взаимными обвинениями и растущим расколом между «нами и ими» по различным вопросам. И не только в социальных сетях, но и в обычном общении между людьми, независимо от региона проживания или временного пребывания.
Когда же кто-нибудь придет и порядок наведет
В недавно опубликованном исследовании Социологическая группа «Рейтинг» поставила «взаимные обвинения» на второе место среди других факторов, которые могут разделить украинцев. Причем острее это переживают респонденты, которые были вынуждены сменить место жительства.
Ученые и общественные интеллектуалы начали обсуждать причины столь острых эмоциональных споров (так называемого срача). Среди них была как естественная реакция на войну, боль, травму, неуверенность, так и некоторые национальные особенности украинцев, но и роль информационного воздействия противника на общество с целью разрушения единства и сплоченности. Участвуя в этой профессиональной дискуссии, мы предлагаем свое видение этих процессов в обществе, с точки зрения специалистов, занимающихся вопросами социальных конфликтов в аналитическом и практическом измерениях.
