Конкурс на должность директора НАБУ имел все шансы на успех: установленные законом правила и сбалансированное присутствие в конкурсной комиссии международных экспертов с доминирующим правом голоса давали повод говорить о вполне реальной возможности назначения добропорядочного, независимый и профессиональный кандидат на должность главы агентства. А вот назначение Семена Кривоноса скорее вызывало скептицизм, страх и сомнение.

Почему так случилось? Какие уроки следует извлечь из этого процесса для общественности и всех, кто действительно заинтересован в том, чтобы видеть будущее Украины без коррупции? Есть ли шансы сохранить независимость агентства и антикоррупционного блока НАБУ-САП-ВАКС в целом?

И прежде чем искать ответ на эти мощные внутренние вызовы, с которыми сталкивается страна, борющаяся с внешним агрессором, необходимо зафиксировать вопросы, с которых начинает новый директор НАБУ.

пресс-служба ГИАГ

Во-первых, еще до интервью ключевым вопросом был фактор связи Кривоноса с нынешним замглавы администрации президента Алексея Кулебы через его жену, работавшую с Кулебой, и тесные связи с его деловым партнером.

Во-вторых, в ходе интервью с Семеном Кривоносом стал очевиден широкий круг его связей и друзей среди государственного руководства. В том числе и команда Михаила Саакашвили и близких к нему политиков у власти. Что может быть как плюсом, так и минусом для человека в должности директора НАБУ.

В-третьих, особое внимание привлек тот факт, что Михаил Саакашвили в свое время поблагодарил Андрея Ермака за поддержку в назначении Семена Кривоноса на должность главы Государственной архитектурно-градостроительной инспекции (ГИАГ).

В-четвертых, ГИАГ во главе с Кривоносом — учреждение, пришедшее на смену небезызвестной Государственной архитектурно-строительной инспекции, в деятельности которой эксперты также видят немало коррупционных рисков. Это само по себе (даже без учета ряда гнусных действий Кривоноса на этой должности, о чем сообщают СМИ) создает серьезное поле для ряда манипуляций. Захотят ли когда-нибудь ГБР или СБУ тщательно проанализировать работу директора НАБУ во время его руководства ГИАГ, и после такого анализа не останется ли зацепок или компромата на нового главу ведомства?

В-пятых, в какой-то момент сам Кривонос отказался занять должность главы Одесского территориального управления НАБУ после того, как выиграл конкурс. Причиной отказа, очевидно, стал сюжет журналистов Слидство.Инфо о его заявлениях. Сам Кривонос объяснил это тем, что не хотел бросать тень на вновь созданное заведение, но считает этот отказ ошибкой.

В-шестых, во время интервью Кривоносу было задано немало вопросов, касающихся и его активов. Например, покупка и дальнейшая продажа участка земли площадью 2 га, который относился к лесному фонду и был оформлен с нарушением закона. В то время Кривонос работал юристом в отделе регистрации собственности Обуховского Минюста. Или странная история, когда его жене удалось выкупить право требования долга родителей на 26 млн грн всего за 24 000 грн. Интересно, что, на наш взгляд, комиссия не слишком подробно выясняла эти вопросы с кандидатом.

В-седьмых, показательно и то, что Кривонос фактически единственный не сотрудник правоохранительных органов среди всех 11 кандидатов, прошедших финальное собеседование. Конечно, у него есть экзамен на юридическую гражданскую службу, лицензия адвоката и опыт управления. Но сможет ли он эффективно возглавить правоохранительный орган, призванный бороться с коррупцией в верхах?

Похоже, сам Кривонос не до конца осознает всю серьезность перечисленных выше рисков. Наличие этого сомнения с самого начала ставит под вопрос если не юридическую, то моральную правомерность нового директора НАБУ. А это плохо как для страны, так и для самого института, с которым новый лидер должен наладить контакт.

Почему же конкурс не спасли международные эксперты?

Сразу следует пояснить, что наличие в законе положения о необходимости определения комиссией не одного победителя, а трех, создавало поле для маневра властей. Эта норма изначально была сформулирована политическим руководством государства с очень простой целью — иметь возможность договариваться с кандидатами до назначения и искать лояльных.

А теперь стоит честно сказать о главном уроке конкурса: все надежды в этом процессе были именно на международных экспертов и их преимущественное право голоса. Но в финальном голосовании мы стали свидетелями того, что их мнения банально разделились. Почему? К сожалению, в настоящее время нет ответа на этот ключевой вопрос. Однако они не воспользовались своим преимущественным правом голоса в процессе конкурсного отбора. Как мы, собственно, и предполагали на случай, если у нас оказались сомнительные кандидатуры. Следствием этого стал компромисс между двумя международными экспертами и украинскими членами комиссии в виде не тройки лучших, а тройки тех, которые устраивали обе стороны. В финал не прошел ни один представитель главного сыскного подразделения НАБУ, что само по себе нонсенс.

Еще одним не менее существенным изъяном в этом процессе были правила, установленные самой комиссией в начале отбора. Комиссия решила, что ключевым этапом отбора кандидатов должны стать тесты на знание права и общие способности. Именно по их результатам должна была остаться последняя двадцатка. Таким образом, только 22 кандидата из 70 были допущены к этапу собеседования, а если взять на собеседование 30 или 40 кандидатов, то это позволило бы комиссии гораздо тщательнее рассмотреть других кандидатов и просто иметь более широкий выбор.

Стоит отметить, что в ходе конкурса гражданское общество постоянно представляло в комиссию замечания и замечания по процедурам, указывая на проблемы. Но самые важные не были учтены. Наличие 20 кандидатов для собеседования, очевидно, привлекло гораздо больше, чем 30 или 40, учитывая время и спешку. Но можно ли форсировать процедуры, когда речь идет о центральном антикоррупционном органе?

Фактически перед этапом собеседования комиссия исключила из конкурса одного из детективов НАБУ Руслана Габриеляна, который также был мобилизован в вооруженные силы Украины. Сообщается, что мотивом такого решения стал недостаточный управленческий опыт кандидата (по закону требуется пять лет). Однако комиссия ранее своим решением допустила его к участию в процессе, и дала возможность проверить его стаж, а затем исключила его на основании ответа прокуратуры. Уже один этот факт свидетельствует о проблемах в организации процесса.

Так что можно сделать вывод, что даже международные эксперты и их преимущественное право голоса не являются панацеей для обеспечения вполне объективного результата. Это подтверждается избранием в Судебный совет. Эти ошибки необходимо учитывать при моделировании следующих процедур.

Значит ли это, что утрачены все достижения, результаты и перспективы НАБУ?

Точно нет. НАБУ является независимым и уже существующим учреждением. Конечно, есть недостатки и ошибки в работе агентства, которые необходимо исправлять. Но даже абсолютно провластный кандидат на пост директора, у которого есть четкая задача уничтожить ведомство, не сможет сделать это быстро и легко.

Во-первых, директор НАБУ практически не имеет юридического влияния на процессуальную деятельность детективов НАБУ и ход следствия. Во-вторых, НАБУ имеет устоявшуюся и преимущественно ценную и мотивированную команду, привыкшую работать в условиях системных вызовов. Поэтому абсолютно любая резкая попытка повлиять или оказать давление в первую очередь будет пресекаться изнутри.

Однако надо отдавать себе отчет, что при подобных попытках повлиять на следствие эффективность работы однозначно снизится. Ведь наряду с основными функциями команды придется решать и внутренние вызовы. И нам, как гражданскому обществу, вместо того, чтобы выступать за прогрессивные изменения ведомства, скорее всего, придется продолжать бороться с внутренними атаками внутри ведомства.

Как уже упоминалось, директор агентства ex officio наделен в основном административными полномочиями. Но таких сил много и они важны. Директор может изменить структуру и штат агентства. Эти полномочия могут быть использованы, среди прочего, для устранения нежелательных сотрудников. Также директор сможет ввести, например, процедуры аттестации, которые тоже могут быть использованы как во благо, так и во вред. Именно директор НАБУ решает вопрос о наложении взысканий на сотрудников по решению дисциплинарной комиссии. И это лишь небольшой перечень административных средств воздействия как на учреждение в целом, так и на его сотрудников. И если новый руководитель включит эти механизмы в ущерб НАБУ, то потребуется лишь время, чтобы постепенно развернуть антикоррупционный корабль государства в другую сторону.

Также следует понимать, что директор НАБУ по должности имеет доступ ко многим секретам агентства. Поэтому еще одним существенным риском является утечка информации. Учитывая степень интегрированности нового директора ведомства в политические процессы страны, Семену Кривоносу целесообразно полностью отойти в сторону от планирования оперативно-розыскных мероприятий, разведывательной работы ведомства. При этом в случае утечки информации все причастные, включая директора, должны пройти надлежащую проверку, в том числе с применением полиграфа.

Закон предусматривает ежегодную независимую проверку Бюро. И это хорошая новость. Отрицательное аудиторское заключение — едва ли не единственный способ уволить директора, если он является слабым звеном. Проверка должна проводиться комиссией из трех человек, предложенных международными партнерами. Спойлер для критики международных экспертов во время конкурса: конфигурация Ревизионной комиссии лучше, чем Конкурсной комиссии, потому что полностью исключает компонент политического назначения аудиторов, а половина его в Конкурсной комиссии решалась правительством на на свое усмотрение (политическое).

Что это значит на практике? Каждый шаг нового директора агентства необходимо сверять как с внутренними, так и с внешними проблемами НАБУ. Каждый факт неправомерного давления или воздействия должен быть зафиксирован и в дальнейшем передан проверяющим – в агентстве для этого есть все процедуры.

В таких условиях важным показателем будет также то, какие решения примет директор в первый рабочий год, насколько они будут прозрачными, будет ли гражданское общество вовлечено в обсуждение до их принятия. Наконец, если новый директор на почве недоверия захочет доказать обратное, то именно степень его открытости будет ключевым фактором.

Антикоррупционный центр будет особенно внимательно следить за тем, как описанные процессы работают в ведомстве. И даже если проблемы не будут устранены в учреждении, мы обязательно исправим их как публично, так и для будущего аудита.

Новые вызовы для САП, ВАКС и НАПК

Однако все вышеописанное также означает, что усиление специализированного уголовного преследования за коррупцию становится еще более актуальным. По сути, в случае возникновения проблем в работе агентства прокуроры являются процессуальными фигурами, которые могут стать спасательным кругом в такой ситуации.

Комитет по охране правопорядка парламента отклонил законопроект № 8402, в котором были изложены основные принципы реформы САП. Руководитель антикоррупционной прокуратуры должен быть надежно защищен от политического отстранения от должности за какую-нибудь дисциплинарную мелочь, как сейчас. Понятно, что власти будут сопротивляться укреплению институциональной самостоятельности САП до последнего момента, пока реформа не станет центральным требованием международных партнеров. Они, в отличие от многих внутренних стейкхолдеров, прекрасно понимают, почему антикоррупционная система должна быть независимой. И что некоторые результаты ее работы в силу этой самостоятельности могут не нравиться какой-то части общества, что также приводит к необходимости защищать ее от постороннего влияния.

Да, уже понимая слабости этого длинного пути, мы должны рассчитывать на поддержку международных партнеров. При этом мы совершенствуем процедуры и снижаем влияние человеческого фактора и в этой сфере.

Нельзя забывать о совершенствовании уголовного процесса, вопросах работы Верховного суда по борьбе с коррупцией, которая остро нуждается как минимум в увеличении количества судей. Демонстративный тест на пригодность сейчас проходит НАПК, общественное доверие которого было поколеблено позицией ведомства по гнусному Закону № 5655. Следовательно, задачи, стоящие перед антикоррупционным блоком, очень серьезные.

Как и перед международными партнерами. Учитывая, что из-за войны более 60% бюджета Украины финансируется международными партнерами, они, в свою очередь, тоже должны реагировать, если видят малейший намек на нелегальную работу НАБУ.

Мы искренне надеемся, что новый директор агентства Семен Кривонос понимает, насколько от его действий зависит доверие к нам международных партнеров и их готовность инвестировать в восстановление Украины после войны.