Автор Виктория Кравченко Кандидат биологических наук, доцент кафедры физиологии и анатомии ННЦ «Институт биологии и медицины» КНУ имени Тараса Шевченко

Весной 2023 года я как преподаватель университета готовилась к лекциям по курсу, который только начала читать. Открыла свои папки на компьютере, чтобы создать новую — с темой будущего занятия, настроилась на продолжительный умственный труд и вдруг… Вместо пустой папки увидела уже готовую: с названием этой темы, презентацией, тестами, десятком заданий и даже яркими иллюстрациями, которые я сама когда-то сделала в редакторе. Дата создания документа — март 2022 года. Время, когда я была далеко от дома, постоянно читала новости, задыхалась от тревоги и беспомощности. Чтобы хоть как-то отвлечься, я сделала тогда то, что умею лучше всего, — погрузилась в подготовку учебных материалов. Но уровень стресса был настолько высоким, что в моей голове от этой полезной работы не осталось никакого сознательного следа. Эта история — не о «плохой памяти» преподавательницы, а о том, как война и хронический стресс буквально меняют работу нашей памяти.

  ВАС ЗАИНТЕРЕСУЕТ «Кортизоловые коктейли» для борьбы со стрессом: ученые предостерегают от нового тренда

Как стресс меняет память

Во время острого стресса мозг ведет себя как хорошо натренированный спасатель: мгновенно отсекает второстепенное и фиксирует то, что может спасти жизнь. Гормоны стресса, в частности кортизол, вместе с адреналином усиливают активность миндалевидного тела — мозгового центра эмоциональной значимости, и то, что связано со страхом, опасностью, маршрутом в укрытие или голосами близких, запоминается почти «на камень». Это полезная эволюционная стратегия, потому что в природе выживают те, кто хорошо помнит, где прячется хищник и как быстро добежать до безопасного места.

Проблемы начинаются, когда уровень стресса в течение продолжительного времени остается повышенным. Исследования на животных и людях показывают, что хронический стресс связан с уменьшением объема и пластичности гиппокампа — структуры, отвечающей за кодирование новых воспоминаний и «перепаковку» дневных впечатлений в более стабильные следы. Параллельно «притормаживает» предлобная кора, отвечающая за концентрацию, планирование, удержание информации в рабочей памяти.

В реальной жизни это выглядит следующим образом: читаешь абзац и ловишь себя на том, что мысли давно убежали в ленту новостей; слышишь просьбу и уже через минуту не можешь воссоздать, о чем именно тебя просили; открываешь браузер и забываешь, зачем. Формально с мозгом вроде бы «ничего не произошло», но системе кодирования новой информации хронически не хватает ресурсов. Значительная часть энергии идет на постоянную оценку угроз, внутреннее «фоновое дежурство», а не на то, чтобы строить прочные долговременные воспоминания.

Но стресс неодинаково влияет на все виды памяти. То, что связано с опасностью или сильными эмоциями, наоборот, может сохраняться очень ярко и навязчиво — вплоть до флешбэков. А вот нейтральные события легко «вымываются» из сознания. Исследования военных действий, стихийных бедствий или продолжительных кризисов показывают, что люди хорошо помнят, где именно сидели, когда услышали первую воздушную тревогу, но хуже воссоздают, скажем, содержание рабочих встреч того же периода. Это следствие того, как стресс перенастраивает приоритеты памяти, когда угроза — превыше всего.