Алексей Кущ
«Долгое двадцатое столетие» в метаисторическом, а не в календарном контексте заканчивается в 20-х годах нынешнего столетия, то есть прямо сейчас, в том числе это касается перезагрузки целого ряда консенсусов развития, в частности и в экономической сфере.
Один из новых форматов — Лондонский консенсус.
Но начнем наш анализ с прошлых консенсусов. Это поможет понять общий трек развития мировой экономики как части глобальной мир-системы.
Вашингтонский и Пекинский консенсусы
Один из наиболее мейнстримных консенсусов прошлого — Вашингтонский. Эта модель стала краеугольным камнем нынешней системы глобального неэквивалентного обмена, в рамках которой развитые страны покупали у развивающихся стран их природные ресурсы за собственные фиатные необеспеченные резервные валюты.
Глава JPMorgan: Европа стала «слабой» и представляет серьезную угрозу для экономики США — Bloomberg
Условно говоря, азиатские или африканские развивающиеся страны продавали свои природные ресурсы за доллары и потом эти же доллары центральные банки этих стран вкладывали в долларовые финансовые инструменты, например, в казначейские облигации США.
Конечно, такая модель неэквивалентного глобального обмена базировалась на преимуществе западных развитых стран в технологиях, накоплении капитала, военной силе и системах глобального менеджмента, в частности в форме таких структур, как Международный валютный фонд, Всемирный банк и т.д.
Все перечисленные выше факторы мирового могущества заворачиваются в обертку идеологии на экспорт.
Идеология должна быть универсалистской, то есть адаптированной к ее применению в любом уголке мира: от фавел Латинской Америки и «бандустанов» Африки.
С точки зрения такого универсализма, сейчас в мире есть всего две базовые рабочие универсалистские идеологии, готовые для экспорта в третьи страны, — это Вашингтонский и Пекинский консенсусы.
