Автор Петр Катеринич Доктор философии, преподаватель кафедры кино- и телеискусства КНУ имени Тараса Шевченко

У украинского кино сложные отношения с космосом. В отличие от Голливуда, для нас это никогда не была территория экспансии или эпических битв. Это всегда была метафора. Украинский кинематограф редко, но крайне метко выходит на территорию высоких жанров. Когда это случается — то ли в антиутопии «Атлантиды», то ли в магическом реализме «Памфира», оказывается, что жанр для нас не цель, а лишь инструмент, фон для сокрушительной экзистенциальной драмы. Полнометражный дебют Павла Острикова «Ты космос» — самый радикальный и, возможно, самый чистый пример такого подхода. ZN.UA побывало на допремьерном показе и рассказывает, о чем фильм и почему вокруг него такой ажиотаж.

«Ты космос» — это фильм, который сознательно одевается в скафандр ретрофутуристической научной фантастики, чтобы пригласить нас в безграничный вакуум — лишь для того, чтобы мгновенно запереть в клаустрофобической акустической пьесе.

По фабуле, мы имеем идеальный голливудский сетап. Космический дальнобойщик Андрей (Андрюха) Мельник (Владимир Кравчук) выполняет рутинную, хоть и несколько тревожную работу — транспортирует ядерные отходы как можно дальше от Земли. Вдруг происходит непредвиденное — взрыв уничтожает планету. Андрей, застрявший в космическом корабле посреди безграничного ничего, остается, очевидно, последним человеком во Вселенной. Это идеальное начало для «Марсианина» или «Гравитации». Но Остриков, к счастью, выбирает другой, гораздо более сложный и тихий путь. Когда в эфире вдруг звучит голос француженки Катрин (Алексия Депикер), которая тоже чудом выжила и нуждается в помощи, фильм окончательно фиксирует свой настоящий фокус. Это не история о спасении человечества. Это история о спасении человека от одиночества.

Акустический эксперимент, или искусство счастливой ошибки

Главное и самое смелое режиссерское решение Острикова в том, как он [не]показывает Катрин. Ее не будет в кадре вплоть до финала. Она — это лишь голос в наушниках Андрея, кинематографический фантом, акустическая проекция.

Остриков сделал невероятно аудиальную ленту. Это кино, где главный спецэффект не космические корабли (хотя работа художника-постановщика Владлена Одуденко безупречна), а тембр голоса, треск радиопомех и тишина, возникающая между репликами. Весь фильм построен на ожидании ответа. Режиссер мастерски сужает безграничный вакуум Вселенной до пространства кабины, где единственная связь с миром — это звук.

Остриков, как оказалось, пошел еще дальше — хоть и случайно. Как метко заметила после допремьерного показа режиссер Наталка Ворожбит, в фильме не было субтитров или перевода для реплик Катрин. Это выглядело как гениальный ход: смелое решение — слушать одиночество, а не только видеть его. Зритель, как и Андрей, был вынужден не понимать слова, а декодировать интонации, угадывать смысл через паузы и эмоции.